- Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, - призналась Алиса. -
По крайней мере, больших. Но я могу вам сказать, как их зовут.
- А они, конечно, идут, когда их зовут? - небрежно заметил Комар.
- Нет, кажется, не идут.
- Тогда зачем же их звать, если они не идут?
- Им это ни к чему, а нам все-таки нужно. Иначе зачем вообще знать, как что называется?"
Льюис Кэрролл. Алиса в Зазеркалье

Вступление

Риторический вопрос, заданный маленькой девочкой Алисой, является лишь вершиной айсберга бесконечной череды других вопросов, возникающих даже при беглой попытке разобраться во взаимоотношениях вещей, обозначающих их слов и человека, использующего вещи и слова.

Вопросы эти, пусть по-разному сформулированные, но освещающие один и тот же феномен языка, интересовали исследователей еще с античности. По мере прогресса человеческой мысли накопленные идеи вылились в так называемый "лингвистический поворот" в культуре и философии XX века. Язык, текст, слово, название, имя, знак - вот далеко неполный перечень объектов, которые на долгий период заняли умы лингвистов, математиков-логиков, семиотиков, философов. Важно отметить, что работу эту далеко нельзя считать законченной и поныне.

Понятно теперь, почему Алиса так и не смогла дать ответ на вопрос, приведенный в эпиграфе (однако, при этом отметила несомненную практическую полезность названий). Действительно, зачем нужны названия? Какие задачи ставит перед собой человек, называя что-то тем или другим именем? Какими свойствами должно обладать хорошее название? Попытаемся подумать над этими вопросами, обходясь минимально необходимыми понятиями и прибегая к специальным терминам лишь в крайнем случае. А разобраться со свойствами названий нам помогут отрывки из некоторых художественных произведений, ставших классикой мирового фонда литературы (само их существование указывает на важность проблемы).

Для начала вспомним Дж. Свифта и его Гулливера. В одном из своих путешествий герою довелось повстречаться с мудрецами из Лапуты, которые выдумали вот что:

"…Проект требовал полного уничтожения всех слов; автор этого проекта ссылался главным образом на его пользу для здоровья и сбережения времени. Ведь очевидно, что каждое произносимое нами слово сопряжено с некоторым изнашиванием легких и, следовательно, приводит к сокращению нашей жизни. А так как слова суть только названия вещей, то автор проекта высказывает предположение, что для нас будет гораздо удобнее носить при себе вещи, необходимые для выражения наших мыслей и желаний... Единственным неудобством является то обстоятельство, что в случае необходимости вести пространный разговор на разнообразные темы собеседникам приходится таскать на плечах большой узел с вещами, если средства не позволяют нанять для этого одного или двух здоровых парней. Мне часто случалось видеть двух таких мудрецов, изнемогавших под тяжестью ноши, подобно нашим торговцам вразнос. При встрече на улице они снимали с плеч мешки, открывали их и, достав оттуда необходимые вещи, вели, таким образом, беседу в продолжение часа; затем складывали свои пожитки, помогали друг другу взвалить их на плечи, прощались и расходились.

Впрочем, для коротких и несложных разговоров можно носить все необходимое в кармане или под мышкой…"

Лично мне, впрочем, совершенно непонятно, как же при этом они общались на абстрактные, отвлеченные темы, наверное, из-за тяжелой каждодневной ноши сил на них уже не оставалось.

Из этого примера хорошо видно, что название - это некий ярлык, то есть нечто, в каком-то смысле "приклеенное" к называемому, обозначающее или даже замещающее его. Между ними существует неразрывная связь, когда она исчезает для данной пары, оба объекта теряют право быть названием и называемым соответственно. Наличие этой связи можно продемонстрировать другим отрывком, на этот раз из "Алисы в Зазеркалье" Л. Кэррола.

Выражаясь более формально, называемое и название являются элементами некой системы, которая содержит как минимум эти два элемента. Такие системы изучает семиотика - наука о знаках и знаковых системах. Традиционно семиотическую диаду дополняет третий элемент, а именно смысл, который несет знак, и вся конструкция может быть изображена в виде т.н. треугольника Фреге:

Стоит отметить, что представленный треугольник 1а является наиболее обобщенным. Вполне возможны треугольники без какого-нибудь одного или даже без двух элементов. Кроме того, существуют треугольники с множественным смыслом при одном знаке (1б, омонимия), а также с множественными знаками при одном смысле (1в, синонимия).

Теперь подойдем к проблеме с другой стороны. Для этого нам надо вспомнить одну из важнейших функций языка (в широком смысле) - коммуникативную, то есть связующую. Исходя из этого, передача информации (а точнее, сообщения, содержащего информацию), которую несет язык, подчиняется общей теории связи К. Шеннона, и выражается обобщенной схемой:

В нашем случае, трактуя коммуникацию как передачу смысла, а также учитывая то, что из триады денотат-знак-концепт лишь только знак всегда материален (не будем уподобляться лапутянам, которые соединяли всю семиотическую триаду в одном материальном объекте!), и может быть воспринят органами человеческих чувств, под кодированием можно подразумевать преобразование смысл знак (формализация, ребро C-S треугольника Фреге), а под декодированием - преобразование знак смысл (интерпретация, ребро S-C треугольника Фреге). Образно можно сказать, что человек "думает смыслами, а общается знаками".
Поэтому схема приобретает следующий вид:

Итак, исходя из этой схемы, попытаемся заняться моделированием, если так можно выразиться, "человеческого непонимания". Сразу отметим, что нас совершенно не интересует техническая сторона коммуникации, и в нашем канале связи не возникают ошибки (S¹ = S²). Также будем считать, что отправитель правильно формализует свои мысли (C¹ S¹). В таком случае единственным "слабым звеном" в нашей модели будет интерпретация воспринятых знаков (S² C²). Здесь можно выделить два случая:

а). Процесс останавливается на этапе декодирования, поскольку получатель не в состоянии проинтерпретировать знак S². В таком случае получатель вообще не получает никакого смысла при коммуникации (поскольку у него нет соответствия между полученным им знаком и каким-либо смыслом). Будем говорить, что смысл в таком случае утерян.

б). Получатель проинтерпретировал знак S², но при этом C¹C² (такое вполне возможно, вспомним омонимию, рис. 1б). В таком случае будем говорить, что произошло искажение смысла.

При любом из этих вариантов коммуникативный акт потерпел неудачу.

Понятно, что наша схема сознательно упрощена. Так, в частности, видно, что представлен лишь элементарный коммуникационный акт, а в большинстве случаев общение проходит не отдельными знаками, а их совокупностью. В таком случае можно расширить определение S до знакового сообщения, как последовательности элементарных знаков:

S = s¹s²…sⁿ, где S - знаковое сообщение, а sⁱ - элементарный знак.

Рассматривая обмен знаковыми сообщениями, можно отметить важную роль синонимии. Действительно, в естественном языке обычно существует множество способов выразить смысл сообщения C с помощью знаковых сообщений S¹ = s¹¹s¹²..s¹ⁿ , S² = s²¹s²²..s^2m,…, Sⁱ = sⁱ¹sⁱ²..s^ik. Допуская, что каждый элементарный знак несет одинаковое количество информации, можно оценить эффективность сообщения, как величину, обратно пропорциональную количеству элементарных знаков в знаковом сообщении. Другими словами, чем короче сообщение, тем оно эффективнее.

Проиллюстрируем сказанное двумя примерами. Первый: возьмем юмористический рассказ М. Твена, в котором негр-охотник вынужден докладывать представителю власти о пойманном преступнике всего лишь одним (!) словом, означавшем "я-поймал-негодяя-убившего-готтентотку-мать-двоих-детей-которого-посадили-в-клетку-для-ловли-кенгуру-снабженную-решетчатыми-крышками-для-защиты-от-непогоды". Вообще-то М. Твен иронизирует над особенностью немецкого языка, допускающего практически неограниченно "склейку" простых слов в одно сверхдлинное, несущее смысл целого предложения. Но для наших целей интересен вопрос: эффективно ли такое сообщение? С одной стороны, да, ведь в одном знаке передан смысл целого предложения. С другой стороны, слово, фактически являющееся комбинацией других слов ничем не эффективнее этой самой комбинации, где слова появляются отдельно. А было бы ли такое сообщение эффективно, если бы для обозначения такого преступника существовало бы более короткое слово? Очевидно, что нет.

Второй пример проще: предложения "Я видел щенка" и "Я видел детеныша собаки" очевидно эквивалентны по смыслу, но первое короче, и значит, эффективнее. В первом предложении "щенок" выступает в качестве названия "детеныша собаки" и помогает увидеть еще одно свойство, которое я считаю очень важным для названия: оптимизация передачу информации в сообщении, а значит, и коммуникации.

Таким образом, суммируя все вышесказанное, будем считать, что в нашем контексте дать правильное название означает обозначить (т.е. связать со знаком) называемый предмет таким образом, чтобы при общении уменьшить объем передаваемой информации без ее искажения.

Давайте теперь попробуем приложить это теоретическое определение к реальной жизни. И сразу же перед нами возникнет вопрос: а с кем же, собственно, надо строить эффективную коммуникацию? Интуитивно можно выделить два вида непохожих вида общения, со специалистами и с неспециалистами. Какому же направлению отдать предпочтение? То, что хорошо для одних, несомненно, оборачивается неудобством для другой стороны. Так, запись "2H₂+O₂ = 2H2O" не только короче, чем аналогичное по смыслу высказывание "водород реагирует с кислородом с образованием воды", но и содержит больше информации, однако только для тех, кто понимает язык химических формул. Для не владеющих им эти формулы бессмысленны, т.е. информация утеряна (первый сценарий неудачной коммуникации)!

Естественные науки и математика без колебаний решают вышеуказанный вопрос в пользу профессионалов, может ли так же поступить и соционика? На мой взгляд, нет. Соционика, работая с человеком и для человека, не является и не может являться только лишь профессиональным инструментов, так как незнание устройства собственной психики обходится дороже, чем незнание формулы воды. Нерешенным вопросом остается коммуникация с представителями смежных с соционикой дисциплин - психологами, социологами, педагогами и другими. Кроме того, существует мнение (к которому присоединяюсь и я), что основы соционики неплохо бы знать каждому человеку. Таким образом, перед социониками стоит двойственная задача: равно быть понятыми как коллегами, так и людьми, для которых соционика не является профессией. Первая цель тянет в сторону усложнения соционического языка, вторая - в сторону упрощения. Такая задаче сложнее, чем аналогичная задача ученых-естественников, им понимание непрофессионалов не так важно. Скажу больше, отсутствие понимания и правильного разграничения, и, соответственно, развития обеих "ветвей" соционического языка наносит (и будет продолжать наносить) существенный вред соционике как науке. В качестве подтверждения своих слов хочу сослаться на составителя и комментатора первого сборника работ А. Аугустинавичюте Л. Филиппова, который в своих комментариях к работе Юнга предостерегал от такой опасности, сравнивая пути развития теорий Фрейда и Юнга. Популяризация работ первого привело к ее вульгаризации среди масс на американском континенте, сложность и "закрытость" работ второго привела к тому, что полное понимание Юнга стало атрибутом только лишь "интеллектуальной элиты" [32]. По моему мнению, оба направления "перегнули палку" в развитии соответственно, "непрофессиональной" и "профессиональной" части своего языка, в результате которого из-за несводимости сложного к простому в первом случае потерялись идеи Фрейда, а во втором из-за чрезмерного усложнения "потерялись" люди, способные понять Юнга. Соционика, по моему мнению, уверенно идет по стопам фрейдизма, так как ее примитивизация уже давно опережает развитие.

Какой же выход из такой ситуации? С моей точки зрения, достаточно простой: надо контролировано развивать обе части соционической терминологии, не давая сложным "профессиональным" терминам "оболваниваться" самим по себе до вульгарного толкования для "непрофессионалов", и одновременно целенаправленно развивать противоположную ветвь, открывая свободный доступ пусть к простой, но не "маргинальной" соционике. Не стоит также понимать вышесказанное как призыв поставить непреодолимую терминологическую стену между двумя "кастами": "профессионалов" и "любителей", где различие слов будет служить дополнительным фактором закрытости и недоступности. Наоборот, по моему мнению, удачно выбранные термины способны плодотворно работать в любом окружении, раскрываясь во всей своей многогранности при использовании опытными социониками, и помогая разобраться со своим значением новичкам. По моему мнению, эту задачу нельзя считать полностью решенной в настоящее время, поскольку не существует единого, понятного всем без исключения соционикам и удовлетворяющего всем требованиям соционического языка. Одному из частных вопросов этой проблемы, а именно исследованию названий и обозначений для соционических типов и посвящена эта работа. Хочется сразу отметить, что я не ставил целью подвергать анализу также различные системы названий, близкие, но не являющиеся соционическими, например, из типологии Майерс-Бриггс и Кирси.

Для дальнейшего рассмотрения предлагаю ввести несколько определений. Эти определения нельзя считать в полном смысле строгими, однако, они способны облегчить нам нашу задачу.

Обозначением будем называть знак, использование которого при коммуникации ведет к уменьшению передаваемого объема информации без ее искажения.
Обозначения, в свою очередь, будем разделять на названия и формулы.

Формула - такое обозначение, которое не может быть проинтерпретировано вне системы, в которой она возникла, и таким образом, не вносит в систему никакой информации извне ее.

Например, "F = ma", "H₂SO₄", "? ", "²", " " - это формулы.

Название - такое обозначение, которое может быть каким-либо образом проинтерпретировано вне системы, в которой она возникла, и таким образом, вносит в систему внешнюю, дополнительную информацию по отношению к ней.

Например, "закон Ньютона", "серная кислота" - это названия (несет, скажем, информацию, что этот закон открыл Ньютон; что кислота содержит серу и т.п.).
На практике, "вне системы" означает "в другой, внешней по отношению к рассматриваемой системе". В качестве таковой чаще всего выступает естественный язык. Таким образом, названия обладают "внутренним" и "внешним" смыслами, а формулы - только "внутренним".

В контексте соционики, "интуитивно-логический экстраверт", "ИЛЭ", "", "IL" будут формулами, а "Дон Кихот", "Искатель" - названиями.

Интересно, что такая классификация обнаруживает параллели с другой, более общей классификацией знаков, разработанной американским философом Чарльзом С. Пирсом. Она основана на соотнесения внешнего вида знака и внешнего вида того, что они обозначают. Так, по Пирсу, иконические знаки своим внешним видом похожи на обозначаемое, вид конвенциональных не имеет совершенно ничего общего с ним, а индексальные по виду вроде и не похожи, но как бы указывают, наводят своим видом на свое значение. С точки зрения этой классификации, подавляющая часть названий является конвенциональными знаками. Однако аналогия проявляется на уровне соотнесения "внутреннего" и "внешнего" смыслов: "индексальность" ("внешний" смысл указывает на "внутренний") названий и отсутствие "внешнего", а значит и полная "конвенциональность" формул.

Естественно, строгой границы между названиями и формулами нет, и существуют такие обозначения, для которых есть основания причислить их как к формулам, так и к названиям. Как пример можно привести соционическую терминологию Р. Седых, который использовал для соционических типов названия вроде тактил-трейдики, визуал-лингвик и т.п.

Понятно, что для передачи информации в рамках системы, т.е. при общении с коллегами, формулы предпочтительнее, т.к. они не несут избыточной информации и поэтому короче, а значит, более эффективны. Однако при выходе за пределы такого общения формула полностью теряет смысл. При передаче информации с выходом за рамки системы, т.е. общении с неспециалистами, предпочтительнее названия, т.к. дополнительно представляемая ими информация помогает интерпретировать базовую. Однако, самой большой проблемой здесь будет такой выбор названия, чтобы дополнительная, "внешняя" информация не искажала основную, "внутреннюю" (иначе это не будет названием и даже обозначением).

Итак, в связи с вышесказанным, я считаю, что в соционике есть потребность как в формулах, так в названиях социотипов. И назначение их вполне понятно: формулы в основном предназначены для "профессионального" общения, а названия - для "межпрофессионального".

Исторический обзор систем названий соционических типов

Теперь, по-моему, самое время отвлечься от наших теоретических размышлений и обратить внимание на системы обозначений, сформировавшиеся до настоящего времени в соционике. "Генеалогия" происхождения систем названий от разных авторов представлена на Схеме 1.

Схема 1. Дерево наиболее известных систем обозначений для соционических типов.

Исторически первыми, пожалуй, можно считать формульные системы Аушры Аугустинавичюте, хотя следует отметить, что сама она не уделяла вопросам номенклатуры специального значения. В работе [3] соционический типы назывались по названиям первых двух функций (блок ЭГО) модели А, для идентификации одного из двух возможных типов к названию добавлялась характеристика "экстратим" или "интротим", например, "интуитивно-логический экстратим". В работах [2, 7] высказывается мысль о нетождественности терминов "экстраверт"/"интроверт" и "экстратим"/"интротим". Тем не менее в чуть более поздней работе [4] эти термины используются как синонимы, и появляются символьные формулы для социотипа, тоже представляющие собой первых два символа функций блока ЭГО модели А, например, "". Все формульные системы Аушры приведены в Табл.1.

Табл. 1. Наиболее известные формульные системы обозначений соционических типов (вверху, соответственно: А1, А2, А3 - полная, сокращенная и символьная формула Аушры Аугустинавичюте, формулы Г - Гуленко, Св - Савченко, Сд - Седых).

Приблизительно в то же время в неформальных беседах и дискуссиях между Аушрой Аугустинавичюте и ее первыми учениками родилась система псевдонимов, которая использовалась для "оживления" сухой терминологии. Впоследствии система широко распространилась и является доминирующей. Ее конечный вид, так как он изложен в работе [7], можно видеть в Табл.2.

Однако, даже в те времена система Аушры удовлетворяла не всех. Хотя прямой критики мне неизвестно, но ряде печатных работ по соционике, особенно самых ранних, наблюдались "переиначивания", "разброс" в названиях. В качестве примера можно привести название "Декарт" для ЛИИ, "Македонский" для СЛЭ, "Холмс" и "Ватсон" для пары ЛСЭ-ЭИИ (например, в [8]), "Тутанхамон" для ИЭИ (например, в [17]). Удивляет то, что авторы изменяли псевдонимы совершенно без комментариев, почему же их не устраивает то или другое название.

Были попытки и системных изменений. Близким соратником и одним из первых учеников Аушры Н. Медведевым была предложена сходная система псевдонимов, которая целиком состояла из имен вымышленных героев всемирно известных произведений литературы. Это сводило к минимуму опасность "перетипирования" прообраза псевдонима вследствие накопления новых фактов из жизни того или иного человека (например, новые источники, изменения официальной идеологии и т.п.), а также упрощало возможную адаптацию псевдонимов к условиям другой языковой и культурной среды. Кроме того, был полностью соблюден критерий однородности системы, чего нельзя было сказать о "родительской" системе. По каким-то причинам названия Медведева не смогли заменить названия Аушры, и, так как система не была опубликована и не использовалась, ныне почти забыта (в Табл.2 приводится система так, как она представлена в [35]).

Тем не менее, система псевдонимов развивалась. В книге [26] авторы изложили свое мнение, что "система псевдонимов привязана почти исключительно к мужскому воплощению ТИМа и не дают достаточно верного представления о его женской ипостаси". Соответственно, для каждого соционического типа ими было предложено в качестве названия имя художественного песонажа-женщины, например "Скарлетт О'Хара", "Герда", "Лолита" и т.п. Однако, сам характер работы указывает на то (и я считаю, что авторы не станут с этим спорить), что предложенная ими система названий больше является развлекательной и не претендует на широкое использование. Вид ее также можно увидеть в Табл.2.

Сейчас все немного улеглось и практически система псевдонимов Аушры используется в своем неизменном виде. Единственный из "альтернативных" псевдонимов, который получил популярность - для типа СЭЭ. Так, весьма часто название типа СЭЭ "Наполеон" предлагали переименовать в "Цезаря", я думаю, во многом благодаря статье [23]. В частности, такая точка зрения открыто высказана в работе [19].

Табл. 2. Наиболее известные названия соционических типов, система псевдонимов (вверху в скобках автор: А - Аушра Аугустинавичюте, М - Медведев, НС - Немировский и Симонов).

Однако, все эти попытки изменений можно назвать "косметическими", поскольку они не затрагивали ключевые, неустранимые недостатки системы псевдонимов (изложенные ниже), которые заметили некоторые исследователи. В качестве альтернативы Гуленко в 1989 предложил систему мотивированных функционально-ролевых названий [9] (Табл.3). Элементами системы названий предлагалась социальная роль, функция социотипа в обществе, причем должна была соблюдаться мотивированность такого названия, т.е. ясная связь между социотипом и его названием. Таким образом, выдвигая название "Искатель" для ИЛЭ, этим самым подчеркивается, что социальная роль ИЛЭ - это поиск (уточнение термина должно быть специально оговорено, чтобы не происходило искажения информации; в данном случае это поиск интересной информации, идей, возможностей), а соответствующее свойство "искать" является характерным для большинства представителей ИЛЭ и не так характерно для остальных типов. Т.е. сразу видно, каким образом называется тип: предлагается выделить одну его самую характерную черту, и на ее основании дается название. Однако названия не следует понимать буквально: например, неправильно полагать, что каждый "Критик" все без разбору критикует (равно как и считать, что каждый "Робеспьер" в душе беспощадный диктатор).

Позиция В. Гуленко последовательна: начиная с 1995 года во всех работах Гуленко использует только мотивированные названия типов в рамках функционально-ролевой системы. Более того, не меняется и его отношение к системе псевдонимов Аушры - в ней он видит одну из главных проблем соционики, особенно при налаживании контактов с представителями официальной психологии [9, 10, 11, 12, 14]. Кроме того, Гуленко предложил и собственную формульную систему для обозначений соционических типов [12] (Табл.1).

Как ни странно, но ситуация с псевдонимами повторилась - новая система не избежала "волны переименования". Шульман, хоть и выразил свое положительное отношение к системе Аушры, тут же выдвинул свою собственную систему, подобную функционально-ролевой системе [35]. Киевские исследователи В. Мегедь и А. Овчаров, которые некоторое время работали совместно с В. Гуленко, поддержали новую систему наименований [21]. В дальнейшем они внесли в нее некоторые изменения, однако, все равно системы отличаются друг от друга непринципиально, и во многом схожи. Так же поступила и Филатова [30, 31], ее вариант тоже не сильно отличается от первоначального. А супруги Савченко, со своих специфических позиций "символьной" соционики выразили мнение о непригодности как функционально-ролевой, так и системы псевдонимов (естественно, с предложением своей "карточной") [24]. Характерно, что никто не предоставил веских аргументов, почему критикуемые ими системы плохи - в лучшем случае немногочисленные и часто достаточно слабые замечания, и то большей частью на эмоциональном уровне - "нравится-не нравится".

Слинько предложил свою систему косвенно, не критикуя старые, и не приводя никаких аргументов в ее пользу, использовав ее в своей книге [27]. Р. Седых тоже предложил свою систему в книге [25], однако, наоборот, заявил, что сделал он это в рамках "глобального" улучшения соционической терминологии (и, правда, кроме названий, он переименовал в соционике практически все). Все вышеуказанные системы в их современном виде приведены в Табл.1. и Табл.3.

Табл. 3. Наиболее известные названия соционических типов, функционально-ролевая система (вверху в скобках автор: Г - Гуленко, МО - Мегедь и Овчаров, Ф - Филатова, Ш - Шульман, С - Слинько).

Следует отметить, что из всех описанных систем только системы, предложенные Аушрой Аугустинавичюте и В. Гуленко, являются широко распространенными. Они используются во всех видах коммуникации и популяризации соционических знаний - при публикации журналов, книг, на соционических веб-сайтах, на форумах в Интернете и эхо-конференциях FIDONet. Все остальные же системы малоизвестны и почти никем, кроме возможно их авторов, не используются. Некоторые из совсем уж "экзотических" систем можно найти в работе [34].

Итак, суммируем.

Фактически, сейчас в соционике представлено две системы названий: псевдонимов (автор Аушра Аугустинавичюте) и система мотивированных функционально-ролевых названий (автор В. Гуленко). Система псевдонимов в качестве названий предлагает имена известных людей или художественных персонажей, обладающих (по мнению автора системы) тем же соционический типом, что и называемый. Система Гуленко предлагает в качестве названия характерную черту, роль, демонстрируемую данным типом в социуме и достаточно заметную из этого социума.

Также в соционике существуют и несколько формульных систем обозначений, при этом, как и в случае с названиями, распространение получили только те, которые предложили Аушра и Гуленко. Их можно условно классифицировать на словные и символьные, последние на графические и буквенные и т.п. Я считаю, что различий между этими системами заметно меньше, чем в случае с названиями. Однако, в следующем разделе все-таки предлагается их проанализировать.

Анализ формульных систем названий в соционике

Формульные системы условно можно разделить на три такие группы: сформированные на основе базиса Юнга (в формуле так или иначе закодированы полюса признаков из базиса Юнга), на основе функций блока Эго модели А (закодированы две функции модели), и на основе малых групп (тип как пересечение двух малых групп). Например, как представителя первой можно рассматривать "канонические" полные и сокращенные названия типов по Аушре (хотя, строго они являются "гибридными" между первой и второй группой, а чистыми представителем первой группы из параллельной типологии может быть, например, код Майерс-Бриггс). Двухбуквенный код Гуленко и символьные формулы Аушры - представители второй группы. А в третью попадают, например, клубно-темпераментная классификация Седых (тип = темпераментная группа клуб) и стимульно-аргументационная Савченко (тип = стимульная группа група аргументации). Возможные варианты этим не исчерпываются, легко представить себе формулы на основе других признаков Рейнина (периферийный правый статик демократ), по другим функциям модели А (например, по 1-й и 8-й), по другим группам. В подобных системах каждый тип также однозначно идентифицируется, но по очевидным соображениям такие системы менее удобны и поэтому не реализованы.

Как уже было отмечено, системы - представители третьей группы не получили широкого распространения. Дальше, поскольку первая группа представлена лишь одной системой, которая, в свою очередь, является исторически первой, то сравнивать ее фактически не с чем. Из недостатков системы обычно отмечают лишь некоторую "громоздкость" (что устраняется свертывание формулы до трехбуквенной комбинации) и "непонятность непосвященным" (что и привело к созданию названий).

Самая интересная ситуация со второй группой - невооруженным глазом заметно, что у обеих конкурирующих систем формат формул одинаков: две позиции - две первых функции модели А соответствующего социотипа. Поэтому, было бы не правильно не рассмотреть вопрос об обозначениях функций (и аспектов) в обеих рассматриваемых системах. Ну, и в данном случае, как мне кажется, уместно процитировать авторов.

Итак, Аушра для обозначения аспектов и функций выбрала графические изображения:
"Экстравертную сенсорику мы обозначили кружком , фигурой, которая создает впечатление наиболее полного соприкосновения со всем внешним миром. Интуицию - треугольником , который отлично вписывается в круг. Логика и этика - это внешняя форма и внутреннее содержание одного и того же процесса. Поэтому, если логику обозначили квадратом , как символом строгости мышления, то для внутренней стороны того же явления - эмоционального накала нужно подобрать символ, помещающийся в квадрате. Так появился квадрат без одного угла - [4].

Лично я оцениваю такой выбор не вполне мотивированным, а аргументацию - спорной и даже произвольной. Кроме вышеизложенного, существует также версия, что угол, символ этики, произошел от искаженной буквы "Е". Отдельно следует сказать об экстравертный и интровертных, т.е. "черных" и "белых" символах. Черный (закрашенный) элемент ассоциируется с объектами ("тело" А. Аугустинавичюте), а белый - с отношениями между ними ("поле" А. Аугустинавичюте) [6]. Шульман в [36] поясняет: "Черные функции - это реалии окружающего мира, белые - отражение этих реалий как отношение к ним… Кроме того, с другой стороны, зачерненный, заполненный контур как-то совершенно самопроизвольно ощущается как нечто реально существующее, что можно взять в руки, почувствовать это нечто, ощутить его реальность и, безусловно, некую - экстравертную - ценность." Интересна также его же мнемоническая схема для запоминания символов соционики:

"Сенсорика - наиболее примитивная ПФ (психическая функция - Д.П.), отражение ситуации "здесь и сейчас" ("Что вижу, о том пою" - наподобие восточных акынов). Поэтому символ, обозначающий эту функцию, должен быть простым, легко запоминающимся. Самая простая объемная фигура в природе - шар - минимум поверхности при заданном (например, единичном) объеме, минимум энергии. Проекция на плоскость - окружность - простейшая плоская фигура.

Интуиция - "Это какие-то города, которые где-нибудь, когда-нибудь, кем-нибудь, наверное, будут построены" (Аушра). Если "построены", если "города", значит, в результате проявления "какого-то" или "чьего-то" разума, например, человеческого.

Самые простые формы, образованные с "применением" Разума, - это формы (фигуры), составленные из отрезков прямых линий. Самая простая фигура, построенная из отрезков прямых линий, - тетраэдр, простейшая проекция которого на плоскость как раз и представляет собой треугольник.

Логический квадрат в дополнительных представлениях не нуждается.

И, наконец, фигура, отражающий самый сложный вид контактов - контактов между людьми - "диванчик", как говорят в Питере - "этика". А диван (собственно диван - как элемент мебели), стоит признать, оч-чень располагает к этим самым контактам, к беседе, в частности, т.е. к проявлению интертипных отношений" [36].

Без сомнения, текст представляет собой художественную ценность, но вот добавляется ли мотивированности выбранным символам? На мой взгляд, нет, так как метод ассоциации, который предлагает Шульман, способен связать произвольные символы с таким же произвольным смыслом (см., например, [13]), вспомним хотя бы психологический тест Роршаха. Вдобавок ко всему прочему, другие психологи в те же геометрические фигуры вносят совершенно другой смысл, даже близко не коррелирующий с соционическим.

Речь идет, в частности, и о психоформах Делингер [1].

В. Гуленко пошел другим путем: в его системе функции и аспекты обозначаются буквами латинского алфавита.

Предоставим слово и ему:

Е - динамическая этика, или этика эмоций. Обозначается по первой букве лат. слова "emoveo" - волную, колеблю.

R - статическая этика, или этика отношений. Обозначается по первой букве лат. слова "relatio" - отношение.

Р - динамическая логика, или логика дела. Обозначается по первой букве лат. слова "profiteor" - совершаю полезные действия.

L - статическая логика, или логика структуры. Обозначается по первой букве лат. слова "logos" - закономерность, правило.

S - динамическая сенсорика, или сенсорика ощущений. Обозначается по первой букве лат. слова "sensus" - ощущение.

F - статическая сенсорика, или сенсорика силы. Обозначается по первой букве лат. слова "factor" - воздействующий, влияющий.

Т - динамическая интуиция, или интуиция времени. Обозначается по первой букве лат. слова "tempus" - время.

I - статическая интуиция, или интуиция возможностей. Обозначается по первой букве лат. слова "intueor" - усматриваю, проникаю взором." [12].

Более того, этим буквам можно сопоставить слова из английского языка, который является общепризнанным стандартом научного общения - Emotion, Relation, Practice, Law/Logic, Sense, Force, Time, Intuition (замечание Д. Лытова). На мой взгляд, мотивированность здесь существенно выше.

Теперь, отталкиваясь от вышеизложенного, предлагаю перейти к анализу достоинств и недостатков обеих формульных систем обозначений (которые являются прямым продолжением достоинств и недостатков систем символов для функций и аспектов).

Первое, что необходимо отметить - это очень широкая распространенность системы Аушры, она понятна всем без исключения соционикам. Система Гуленко распространена меньше, однако, большое количество исследователей пользуются ей хотя бы как вспомогательной, а все остальные как минимум понимают ее. Об этом свидетельствует мой опыт общения с социониками из разных регионов экс-СССР, таблица "перевода" из системы Аушры с систему Гуленко является неизменным атрибутом многих соционических книг, некоторых журналов, правил и т.н. FAQ ("Часто задаваемые вопросы") на форумах и конференциях в сети FIDONet. Сама Аушра Аугустинавичюте включила буквенные обозначения Гуленко в свою работу, посвященную символам в соционике [5].

Следующая чрезвычайно важная черта системы Аушры - ее крайняя неудобность в реальном общении. Неудобство проявляется как в написании (необходимость рисовать геометрические фигуры), так и в произношении (в разговоре аспекты и функции проговариваются словосочетаниями вроде "белая логика", "экстравертная интуиция" и т.п., а тип - заменяется своим псевдонимом). Особенно проблема стала заметна с распространением компьютерных средств - в 80-х - начале 90-х годов прошлого века большинство используемых компьютеров на территории СНГ не располагали средствами к простой вставке графических изображений в печатные труды. Это породило своеобразный "сленг" среди людей, общавшихся с помощью сетей Интернет и Фидонет: аббревиатуры "БЛ" - белая логика, "ЧС" - черная сенсорика и т.д. Эти аббревиатуры также понятны всем и используються и поныне, сомневающимся предлагаю зайти на любой соционический форум.

Казалось бы, с приходом более совершенных компьютеров с новыми операционными системами и программами с использованием GUI (Graphics User Interface) проблема с символами (хотя бы в написании) должны была исчезнуть. Действительно, в 1995 г. Международный институт соционики (МИС) предложил компьютерный шрифт для соционических символов. Теперь для использования их в своих работах нужно лишь установить его на своем компьютере. Однако, даже такая, казалось бы, несложная операция таит в себе множество подводных камней, так как для этого нужно:

• Обладать соответствующими навыками пользователя (да-да, не все ими владеют!);
• Иметь файл с этим шрифтом (что почти автоматически влечет за собой необходимость иметь подключение к Интернет, а далеко не все имеют такую возможность);
• Обладать "правами" для установки дополнительных шрифтов на компьютере (актуально для тех, кто вынужден использовать "рабочий", а не "домашний", ПК, т.к. системный администратор может запретить любое изменение программной конфигурации компьютера).

Так что имеется очень даже реальная возможность не смочь воспользоваться предложенным решением (я реально попадал в такие ситуации, когда из-за пунктов б) или в) мне так и не удавалось сделать это).

Далее, небольшое блиц-исследование, проведенное мной, показало, что в современной научной символике графические обозначения не приняты. Большинство наук для фиксации описываемых явлений обходится естественным языком, а также языком математики и смежных дисциплин, и употребляя латинский, и в какой-то мере, греческий, алфавит для обозначений основных величин. Приведу несколько примеров: из химии: элементы и их соединения (Ag, Se, CO2); из физики: физические величины - энергия (E), сила (F), масса (m), время (t), скорость (v); из биологии: последовательности ДНК и РНК (-A-G-C-T-), а также аминокислотные последовательности в белках (-Arg-Lys-Pro-Val-Cys-). Явное исключение здесь составляет лишь математика. Однако математика не является естественной наукой, по своей сути это особая форма языка с предельно строгим синтаксисом, главным требованием к которому является применимость результатов к описаниям реального мира. Кроме того, математике никак не обойтись без огромного количества для обозначений всех операций, латинского алфавита здесь явно недостаточно. Другим примером является астрономия, где для планет солнечной системы также используются символы (по крайней мере, раньше использовались). Символы широко используются в астрологии, которая в своем роде "родственница" астрономии, не буду сейчас обсуждать ее научный статус. Интересно, что на раннем этапе развития химии - алхимии также широко применялись символьные обозначения для "первоэлементов" и "элементов", но с развитием этой науки были полностью вытеснены.

В отличие от системы Аушры, Гуленко предлагает в качестве обозначений латинские буквы, которые очевидно, лишены вышеупомянутых недостатков: они одинаково удобны и в написании, и в произношении, и в компьютерном наборе (ведь любой компьютер по умолчанию содержит шрифты латиницы). Кроме того, использование латинских букв лежит полностью в духе научной традиции (как, например, в физике, химии и биологии). И, наконец, выбор именно латинских букв дает "зеленый свет" для взаимодействия с иностранными коллегами на одном языке.

Ну и напоследок некоторые не настолько очевидные особенности обеих систем. Первая: в то время как в графических символах Аушры наглядно представлена связь между экстравертными и интровертными аспектами ("черными" и "белыми", например, и , в то время как буквенные обозначения Гуленко не содержат такой связи (например, I и T). Некоторые исследователи, например, Д. Лытов считают это серьезным недостатком системы Гуленко. Лично мне кажется, что такой недостаток следует считать надуманным, поскольку хотя наглядность действительно не помешает новичку, но человеку, серьезно занимающийся соционикой (вспомним, именно для такого предназначаются формульные системы), прекрасно способен без нее обойтись.

И еще одну тонкость подметил опять-таки Д. Лытов: некоторые символьные обозначения Гуленко могут быть перепутаны с символами типологии Майерс-Бриггс (ТМБ) и темпераментной теории Кирси. Так. В частности, в этих типологиях символ "E" означает "Extraverted", "I" - "Introverted", "S" - "Sensing", "T" - "Thinking", "F" - "Feeling", "P" - " Perceiving". Как видно, не пересекаются лишь два символа. Однако, я утверждаю, что вероятность путаницы достаточно мала, прежде всего потому, что символы используются в контексте, а не сами по себе, причем контексты вряд ли могут быть смешаны. А смешивание контекстов означает неправильное использование либо соционической терминологии, либо терминологии ТМБ, либо сразу обеих. Поэтому, начав читать абзац уже можно со стопроцентной вероятностью утверждать, какая из типологий здесь имеется в виду. Далее, символы ТМБ используются в основном либо по 4 (названия типов Майерс-Бриггс - ISTP и т.п) или по 2 (SJ, NF, NT, SP - кластеры, представляющие собой темпераменты Кирси), символы Гуленко используются по одному (функции и аспекты) или по 2 (формулы типов). Очевидно, что есть вероятность перепутать только обозначения из двух букв, но из обозначений кластеров лишь одно совпадает с формулой типа - это SP (по удивительному совпадению, этот "темперамент" у Кирси называется "Artisan", т.е. "Мастер", "Ремесленник", и название социотипа SP по Гуленко - тоже "Мастер" в значении "ремесленник"!). А вообще, по моему мнению, при желании перепутать можно что угодно с чем угодно: например, название химического соединения можно прочитать и как "Метил пропил кетон".

Итак, я считаю, что вероятность смешивания символов Гуленко и ТМБ, возможно, и была в ранние годы развития соционики, однако теперь, когда убедительно показано отличие этих типологий (см., например, [12, 18, 20, 28]), что ведет требованию жесткого разграничения контекстов, это крайне маловероятно.

Теперь резюмируем достоинства и недостатки обеих систем:

Достоинства символов и символьных формул А. Аугустинавичюте:

• Широкая распространенность и повсеместная применяемость;
• Наглядно показана связь между интровертными и экстравертными аспектами и функциями

Недостатки символов и символьных формул А. Аугустинавичюте:

• Неудобны ни в написании, ни в компьютерном наборе, ни в произношении;
• Выбор формы произволен, не мотивирован, нет корреляции с другими психологическими исследованиями, в частности, с психоформами Деллингер;
• Использование графических символов - не в духе научных традиций;

Достоинства символов и символьных формул В. Гуленко:

• Использование символов латиницы, что лежит в духе научных традиций;
• Мотивированность (произошли от соответствующих латинских слов);
• Легки в запоминании, произношении, компьютерном наборе и написании;

Недостатки символов и символьных формул В. Гуленко

• Невысокая по сравнению с конкурирующей системой распространенность (тем не менее, практически полная "понимаемость");
• Нет наглядной связи между "черными" и "белыми" аспектами;
• Некоторая (весьма небольшая) возможность смешивания символики с символами ТМБ.

Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что каждая система имеет как свои достоинства, так и свои недостатки, причем часто зеркальные друг относительно друга. На мой взгляд, вкратце можно сказать, что система Аушры имеет более долгую историю и более распространена, но ее недостатки более существенны, а система Гуленко более удобна и перспективна, но менее распространена. Мне кажется, что сделать окончательный выбор на данном этапе развития соционики было бы неправильно, поэтому сейчас каждый может выбрать систему, более близкую именно ему. Именно поэтому я считаю нужным обеспечить равноправие при публикации обеих систем, и обеспечивать таблицей перевода из одной в другую. Кстати, такое решение имеет свои аналоги: так, в математике операция дифференцирования может изображаться двояко: y' в записи Ньютона , и в записи Лейбница. Эти записи совершенно равноправны, и используются авторами по своему усмотрению. Лично я свой выбор уже сделал - удобство пользования системой Гуленко стало решающим фактором.

Анализ системы псевдонимов и мотивированной функционально-ролевой системы названий.

Следующий этап моего исследования - достоинства и недостатки систем обоих авторов, но теперь уже названий (наиболее распространенные системы). Так же как и в предыдущей части, постараюсь подобрать аргументы "за" и "против" каждой из них.

Итак, отдавая дань первопроходцу, начну опять же с системы, придуманной А. Аугустинавичюте. "Официальная" версия гласит, что системы псевдонимов возникла в противовес первым "громоздким и сухим" формулам. Этот шаг дал возможность сделать доступной соционику очень большому количеству людей на первом этапе своего развития. Кроме того, Д. Лытов подметил еще один интересный момент: во времена господства "идеологически выдержанной" концепции "Личность есть продукт приспособления к среде", доведенной до абсолюта (которая, естественно, не могла терпеть в человеке каких-либо врожденных различий) такая система названий фактически превращала соционику в абсолютно безвредную с точки зрения официальной науки "ролевую игру" [19]. Не буду судить, был ли такой шаг осознанным со стороны Аушры Аугустинавичюте, но таким образом соционика избежала репрессивных методов со стороны государственного аппарата.

Естественным продолжением привлечения новых сторонников соционической науки с помощью ярких и образных псевдонимов стала широкая распространенность этой системы. Как я уже указывал ранее в "исторической" части своей работы, даже несмотря на многочисленные "волнения" вокруг системы псевдонимов она существует на протяжении десятков лет без существенных изменений. Использующиеся ей названия являются одними из наиболее понимаемых среди всех соционических систем.

К сожалению, на этом достоинства системы заканчиваются. Кстати, интересно отметить, что вокруг именно системы псевдонимов сложилась забавная картина: ко вполне понятным в такой ситуации группам социоников, которые критикуют данную систему и не используют ее, и социоников, которые не критикуют ее и, соответственно, используют, добавляется еще одна - те, кто критикует ее, но использует (по крайней мере, предлагает в качестве варианта) (см., например, [22, 21])! И почему-то, хотя аргументы противников псевдонимов достаточно сильны и звучат весьма часто, практически не слышно голосов их защитников. Так, достаточно робкие замечания в защиту слышны в [35], а наиболее удачная и полная (и практически единственная) попытка изложена в [29]. Однако, на поверку аргументы оказываются не слишком сильными, попробуем их разобрать.

1). "Псевдонимы необходимо использовать хотя бы из уважения к Аушре Аугустинавичюте". Что ж, тут поспорить сложно, однако является ли отказ от псевдонимов признаком неуважения? Неужели В.Гуленко, А. Букалов, В. Мегедь, А. Овчаров, Г. Шульман, Н. Медведев, Р. Седых, О. Слинько и многие другие, старавшиеся улучшить или изменить эту систему, не уважали создательницу соционики? В истории науки и техники такой пример не первый, вспомним хотя бы устройство, которое нам известно под названием "радио" - его создатель Попов называл его "грозоотметчиком". Мне кажется, дело здесь в другом - а именно в желании устранить ключевые недостатки системы, влияющие на развитие соционики в целом. А имя Аушры Аугустинавичюте уже никогда не перестанет быть мене известным и уважаемым, чем сейчас.

2). Процитирую "Еще не осмысленно в полной мере, что заставило Аушру - экстравертного интуита - выхватить из потока информации эти звукосочетания. Нам приходилось наблюдать, как человек, впервые услышавший псевдонимы своего типа, принимает его как что-то комфортное, в чем-то совпадающее с представлением о себе, названием" [29].

Оставлю без комментариев первое предложение - ее можно воспринять как идею о том, что названия Аушры несут некий мистический и даже почти трансцедентный смысл. А вот второе действительно верно, однако, именно этот случай - частный, и далеко не всегда все происходит так гладко. Дело в том, что каждое название, а точнее идентифицируемый им персонаж вызывает у людей разные ассоциации, причем у каждого свои, что может вызывать подсознательную реакцию "отторжения" названия типа, а заодно и типировщика и всей соционики. Причины же при этом могут быть самые разные: культурные, личные, религиозные, случайные и т.п. - в данном случае это совершенно не важно. В качестве примера приведу явление, которое супруги Савченко назвали "кармой имени" - многие, особенно религиозные люди, категорически не хотят, чтобы их каким-либо образом связывали с реальными персонажами, погибшими в молодом возрасте, да и еще и насильственной смертью в результате трагических событий [24]. Другим примером, уже не из соционики, может служить промелькнувшее недавно в газетных новостях история о собаке в питомнике, которая не может обрести себе нового пристанища по причине того, что потенциальные хозяева отказываются от первоначального намерения после того, как узнают кличку собаки - Адольф.

3). Еще пара цитат: "За каждым из псевдонимов стоит определенное семантическое поле. Ведь эти имена уже давно существуют в культуре и для человека, выросшего в ней, несут в себе определенные ассоциации и этим отличаются от аббревиатур…" и "Современные студенты подчас ничего не знают о конкретных людях, давших свое имя соционическим типам. И это освобождает нас от необходимости конфронтации как с приверженцами системы системы псевдонимов, так и с изобретателями новых слов в соционике". Как мне кажется, здесь один тезис противоречит другому. Если "Современные студенты ничего не знают о конкретных людях, давших свое имя соционическим типам", то уж никак это имя не может нести для них "определенные ассоциации".

Похожие мысли излагает и Шульман:

"И тем не менее, эти псевдонимы вошли во все классические труды Аушры Аугустинавичюте наравне "научными" названиями ТИМов, принадлежат науке и истории и вряд ли когда-нибудь выветрятся из головы. И не следует этому способствовать, каким бы "смешным" ни казался кому-нибудь тот же "ШТИРЛИЦ". На территории СНГ на памяти у всех телесериал, и все понимают, о ком и о чем идет речь. А на Западе - это "имя" спокойно может быть воспринято как абстракция.

Вообще, большинство фамильно-именных псевдонимов, которыми вот уже почти двадцать лет пользуется соционика, давно "растождествилось" со своими прообразами и приобрело наиболее характерные черты обозначаемых ТИМов, иногда гораздо более акцентуированные, чем у родоначальников их, и зажило самостоятельной жизнью" [35].

Попытаюсь разобраться с этими высказываниями, используя идеи, изложенные во вступлении. Итак, за каждым псевдонимом действительно стоит "семантическое поле", и даже два - "внешнее", то самое, которое существует в культуре, и "внутреннее", сугубо соционическое истолкование псевдонима. Верно подмечено, что у аббревиатур, которые по сути являться формулами, "внешней" семантики нет, что и является их недостатком (помним, только для неспециалистов!). А что же происходит, когда "внешнее" поле теряется, например, когда кто-то не знает о людях-прототипах названия, и остается лишь "внутреннее"? Совершенно верно, название становиться формулой, а значит, все преимущества названий исчезают! С "растождествлением" (спасибо за термин Г. Шульману! - Д.П.) псевдонима и его прообраза все еще сложнее: понятно, что конечной стадией этого процесса также является превращение названия в формулу. Однако, не полностью "растождествившиеся" названия остаются по сути таковыми, и играют "медвежью услугу", поскольку "внешний" смысл в этом случае может не помогать в освоении "внутреннего", а существенно мешать этому, уводя совершенно в другую сторону! Одним из возможных механизмов такого "сбоя" является тот, что характеристика социотипа начинает "обрастать" подробностями из качеств прототипа, причем, что самое страшное, вне воли и сознания использующего псевдоним (поскольку связь между прообразом и псевдонимом полуразорвана). Налицо та самая вульгаризация, о котором мы говорили во вступлении.

Итак, что мы имеем: с одной стороны, существенные трудности при использовании псевдонимов в качестве формул для начинающих социоников и неспециалистов, так как за ним нет "внешнего" смысла (это общая проблема формул). Причем, не обязательно человек должен быть малокультурным, чтобы не знать прототипов: это может быть просто молодое поколение (могут не знать Ж. Габена, Гексли и т.д.), или иностранец (может не знать Горького, Штирлица и т.д.). Отсюда неминуемые проблемы при передаче смысла названий в другую языковую среду и/или в другое время, если так можно выразится. С другой стороны - еще большие проблемы с теми, для кого все-таки присутствует "внешний" смысл - им предстоит долгая "ломка" освобождения от некорректного лишнего "внешнего" смысла путем растождествления названия и прототипа. Эта проблема актуальна абсолютно для всех типов названий, и решение ее лежит в предварительном освобождении названия от "избыточного" смысла. В этом отношении имена известных людей или персонажей выглядят крайне невыгодно, поскольку известные люди, особенно гении, никогда "не бывают столь простыми и обычными, чтобы вкладываться в общие рамки" [33]. И я согласен с Филипповым, что "тотемами типов должны быть не столько яркие, гармоничные, многогранные личности, сколько наоборот, упрощенные образы" [33].

4). "Чем жестче понятие, тем уже область его определения. А ведь понятие типа - довольно широкое и распространяется на все области жизни. Именно поэтому оно не укладывается в узкопрофессиональное определение". Далее идет рассуждение о том, что например, из названия "Аналитик", например, можно вывести склонность к логическим рассуждениям, но нельзя вывести нелюбовь к дракам, а из названия "Робеспьер" - можно. Именно из этого, очевидно, следует преимущества более сложных и многогранных названий.

Любопытно, но мы при разборе предыдущего аргумента пришли к диаметрально противоположным выводам! Более того, как оказалось, мы не одиноки и Филлипов с нами согласен! Значит, в чьих-то рассуждениях допущена ошибка, и мы постараемся ее найти. Да, действительно из названия "Робеспьер" можно вывести больше, чем из названия "Аналитик". Например, то, что средний носитель социотипа ЛИИ должен обладать замашками диктатора и склонностью к кровавым реформам, а при особом желании можно "вывести" даже предполагаемый рост, вес и пол. Я утрирую, конечно, но приведенный пример показывает некорректность подобного "вывода" (а что при этом происходит, уже было показано выше).

Далее, в рассуждении о широте или узости понятий непонятно, о чем идет речь - о содержании или объеме понятия. Ведь известно, что содержание и объем обратно пропорциональны друг другу, чем больше содержание - тем меньше объем, и наоборот. При этом содержанием считается набор признаков и качеств объекта понятия, а объемом - множество объектов, обладающих этими качествами. В таком случае, понятие "Робеспьер" (как конкретный человек) вообще имеет множество признаков, его идентифицирующих, а значит и большое содержание, зато его объем ограничен одним-единственным историческим персонажем. Рассматривая "Робеспьер" как название для социотипа, т.е., для большого количества людей, очевидно, объем должен увеличиться, а содержание (а значит и количество признаков) - уменьшиться. Но только что в предыдущем абзаце мы показали, что когда признаки человека "Робеспьер" "гонишь в дверь", увеличивая объем понятия, они "возвращаются через окно" из-за неполного "растождествления". А понятие "Аналитик" наоборот, обладает не слишком большим содержанием, зато гораздо большим объемом изначально.

5). Ну и последнее: о наболевшем неправильном типировании прототипов псевдонимов.

Я не буду сейчас убеждать в правильности и неправильности типирования тех или иных исторических личностей, но отмечу лишь, что само наличие среди людей-прототипов таких, тип которых определен неверно, не только некорректно с научной точки зрения (как если бы мы назвали закон Ньютона, например, теоремой Декарта), но и бросает нас в круговорот уже обсужденных проблем. В случае неправильной идентификации ТИМ прототипа весь "внешний" смысл псевдонима однозначно работает против его превращения во "внутренний", искажая смысл. Все происходит так же, как и в случае с неполным "растождествлением", отличие только в том, что в том случае передается хоть какой-то правильный смысл, в этом же он с самого начала искажен. Если же мы полностью "растождествляем" псевдоним и "прообраз", при этом не важно, определен тип верно или нет, но мы получаем тот же букет проблем, изложенных в связи с превращением названия в формулу.

Еще можно отметить такое интересное явление, как тенденция к укорочению, упрощению псевдонимов. Ведь время показало, что при реальном общении мало кто пользуется первоначальными длинными названия - они редуцируются. Те из них, что состоят из двух слов, сокращаются до одного, причем более короткого, например Максим Горький - Максим, Джек Лондон - Джек, Дон Кихот - Дон. А при неформальном общении сокращаются даже однословные названия: Робеспьер - Роб, Достоевский - Достик или Дост, Жуков - Жук, Есенин - Есь и т.д.

Что же стоит за такой тенденцией? Я вижу этому как минимум две причины. Первая, более простая: как мы выяснили, более короткие названия соответствуют более эффективной коммуникации, что и является двигателем этого процесса. Однако, только ли это? Забегая вперед, скажу, что для ролевой системы, где встречаются не менее длинные названия, такой тенденции совершенно не наблюдается. Но и здесь все объяснимо. Как мне кажется, вторая причина сокрыта в том, что, изменяя форму, название быстрее становится формулой, сбрасывая "лишний" и некорректный смысл, таким образом, этот процесс облегчает болезненную стадию "недорастождествления" названия. Для названий ролевой системы, где "паразитный" смысл изначально сведен к минимуму, такой проблемы нет.

Ну и последнее по расположению, но отнюдь не по важности замечание, сделанное на основе идеи Лытова о ранней соционике как ролевой игре: времена изменились, и имидж ролевой игры, так хорошо сыгравший в начале ее развития, сейчас не может ей не вредить. Ведь сегодня соционика, в которой ее участники наделяют друг друга названиями "ненастоящих" людей и персонажей воспринимается со стороны как "ролевая игра" в худшем ее значении - оторванное от жизни пустое фантазирование, при котором, более того, реальный мир подменяется виртуальным. А занимающиеся соционикой - как люди, в лучшем случае "не от мира сего", в худшем - как "шизофреники". И это - не пустые предположения, хорошей иллюстрацией вышесказанного является интервью профессионального психолога Е. Волкова, специалиста по деструктивным культам, который видит в соционике именно зачатки учения, негативно влияющего на психику [16].

Вот так вот, печально - но факт: недостатки системы псевдонимов весьма неблагоприятно влияют на освоение соционики новичками, а также на ее имидж среди специалистов-несоциоников. И что самое главное, причины негативного влияния не так-то и просто выявить, но проявление его можно видеть сейчас воочию.

Что же может противопоставить этому альтернативная мотивированная функционально-ролевая система, введенная В. Гуленко в ответ на наличие неустранимых недостатков системы А. Аугустинавичюте?

Повторюсь, в этой системе в качестве названия выступает социальная роль социотипа в обществе, а проще говоря, качество, хорошо видное из этого социума и способное принести обществу пользу. Поскольку выделяеться лишь одна характерная черта социотипа (но зато самая характерная), то содержание понятия, как уже показывалось, является малым, а объем, наоборот, достаточно большим. Это во многом устраняет большинство из вышеперечисленных недостатков системы псевдонимов: почти нет "паразитного" смысла, значит и нет проблем с его устранению, не нужно "разтождествление", а значит названия не сводяться к формулам. Поскольку названия достаточно нейтральны, они легко "примериваються" на людей, и при корректном переводе не возникает никаких проблем с их переносом в другую языковую среду. Кроме того, не возникают проблемы с идентификацией ТИМ известных людей и персонажей.

Недостаток у системы В. Гуленко есть, и он достаточно сложный для преодоления. Этот недостаток состоит в том, что выделить наиболее характерное качество типа в социуме не так-то и просто - для этого нужна просто огромная статистика и опыт реальной работы с реальными людьми. Да и тогда выбор не становиться однозначным. Вот почему у системы Гуленко так много вариантов, некоторые из которых продвигают люди, некогда с ним работавшие. Да и сам Гуленко изменил несколько названий в своей системе со времени ее представления.

Однако, как видно, этот недостаток проявляется на этапе подбора названия, а не на этапе его использования (при правильно выбранном названии, о критериях выбора - в следующей части). Таким образом, мне кажется, мотивированная функционально-ролевая система Гуленко демонстрирует убедительные преимущества перед конкурирующими. И остается только сожалеть, что до сих пор, несмотря на все свои достоинства, а точнее даже, несмотря на недостатки конкурирующей системы, до сих пор не получила соответсвующего ей признания. Причину я уже указывал - весьма затрудненное восприятие недостатков системой псевдонимов Аушры.

И напоследок еще раз о достоинствах и недостатках обеих систем в конспективной форме:

Достоинства системы псевдонимов А. Аугустинавичюте:
Позволяет представить основные понятия соционики в яркой, запоминающейся, образной форме, позволило соционике в свое время избежать цензуры и репрессий.

Недостатки системы псевдонимов А. Аугустинавичюте:

• Необходимость корректного определения соционического типа прообраза псевдонима, и некорректности, возникающие при неправильном его типировании;
• Разное восприятия название, колеблющееся от безусловного принятия до полного неприятия, с последующей эмоциональной переоценкой своего отношения к соционике;
• Трудности передачи смысла названий при переносе в другую языковую и/или временную среду.
• Использование псевдонимов создает иллюзиею затянувшегося периода "ролевой игры" в ее худшем значении, что мешает налаживанию контактов между социониками и другими специалистами.
• Самопроизвольная редукция псевдонимов из-за трудностей их "разтождествления" со свойствами прообраза и, частично, длинных двухсловных названий.

Заметим, что почти все замечания относятся именно к искажению информации, которое возникает в определенных случаях, и лишь последнее замечание относится к эффективности передачи информации.

Достоинства системы мотивированных функционально-ролевых названий В. Гуленко:

Достоинства: те же, что и у системы псевдонимов, причем яркая форма не зависит от времени и (при корректном переводе, учитывающем нюансы) языковой среды.

Названия нейтральные и достаточно короткие (из одного слова).

Кроме того, отсутствует необходимость соционической диагностики известных личностей и персонажей.

Недостатки системы мотивированных функционально-ролевых названий В. Гуленко:

Все недостатки системы псевдонимов в значительной мере устранены.

К недостаткам можно отнести тот факт, что очень сложно подобрать слово, передающее наиболее характерное свойство типа (однако, это следствие сложности психики вообще). Таким образом, главный недостаток проявляется на этапе выбора названия.

Вывод: как уже отмечалось, система Гуленко имеет больше достоинств и меньше недостатков, по сравнению с системой Аушры. Заметим, что пока анализ производился без привлечения конкретных названий, т.е. сравнивались потенциальные возможности систем. Естественно, для того, чтобы реально пользоваться любой из них, ее нужно наполнить содержанием, т.е. названием, что в общем-то сразу и было сделано их авторами. А вот анализом этого наполнения мы и займемся в следующей части работы.

Анализ наполнения функционально-ролевых систем

Попробуем сформулировать требования, по которым и будем оценивать пригодность того или иного слова в качестве названия социотипа. Введение подобных требований я считаю совершенно необходимым условием всякого сравнения, иначе название может быть оценено исключительно с субъективной точки зрения (нравится - не нравится).

Такими требованиями я считаю:

1. Типность
2. Включеность в систему
3. Эмоциональная нейтральность
4. Однозначность

Типность - взаимное соответствие выбранного названия типу. В случае функционально-ролевой системы - название должно представлять роль, которую играет данный тип в социуме, и показывать его характерные паттерны поведения.

Включеность в систему - название должно соответствовать всей системе, т.е. слово, не являющееся ролью, не должно быть названием, иначе исчезает однородность (гомогенность) системы. К сожалению, авторы, вводя свои системы (кроме В. Гуленко), не позаботились о том, чтобы представить их названия. Остается только догадываться о том, что именно является критерием для объединения названий в систему, что они хотели сказать тем или другим названием и как его понимать. Для целей дальнейшего анализа придется допустить, что все рассмотренные системы являются функционально-ролевыми.

Эмоциональная нейтральность - слово, претендующее на название не должно вызывать резких негативных или позитивных реакций ("хам", "лидер"). Это условие введено из-за особенностей восприятия названия людьми, из-за которого может возникнуть предубежденность и психологическое отторжение соционических методов.

Под однозначностью я буду понимать отсутствие других ярко выраженных смыслов и в то же время понятность (понятно, что это две стороны одной медали: многозначность, с одной стороны, и беззначность непонятного слова, с другой стороны).

Видно, что требования достаточно жесткие, и строго выполнить их все для всех названий весьма непросто, поэтому достаточно будет лишь хорошего приближения к ним. С другой стороны, эти критерии, с моей точки зрения, являются необходимым минимумом для любой функционально-ролевой системы названий. Различные авторы могут также добавить свои собственные критерии: сам бы я, например, добавил такой достаточно сложно формализуемый критерий как "удобство пользования" - возможность использовать название в разных коммуникативных ситуациях (в бизнес-среде, среде профессиональных психологов, в школе и т.д.) без дополнительных объяснений. А Д. Лытов считает, что название должно без натяжек переводиться на распространенные европейские языки. Кроме того, заметен различный подход авторов к балансу содержание/объем понятия, о котором шла речь в предыдущей части, например, некоторые предпочитают большее содержание (например, Шульман), другие же - больший объем (например, Филатова).

Полностью понятно, что даже с выполнением всех необходимых условий существует достаточная "свобода маневра" в выборе названия. Также очевидно, что сложно выработать систему, которая удовлетворит всех. Но в таком случае возникает соблазн иметь много систем названий, идеально подходящих для применения в каком-то конкретном случае или сфере. Однако, как мне кажется, этот путь грозит многими проблемами и неудобствами, как для самих социоников, так и прочим специалистам. Так, в частности, в работе [15] профессором Иркутского университета на основании имеющихся у него названий социотипов сделан некорректный вывод о том, что соционика оперирует тремя десятками типов, тогда как практически ни одно из существующих направлений в соционике не ставит под сомнение количество социотипов, равное 16. На самом деле среди списка, представленного В. Даниленко, присутствуют как разные названия для одного социотипа, например, Вдохновитель и Советчик для ИЭЭ, так и названия, не являющиеся соционическими, но близкие по форме (например, Альтруист, Боец, Воспитатель, Дипломат). Таким образом, этот пример показывает, что лишнее усложнение способствует неправильному пониманию даже основ соционики, и оборачивается неудобством для самих социоников. Далее предлагается собственно анализ.

Сравнение названий по Гуленко, Шульману, Мегедь и Овчарову, Слинько, Филатовой.

В квадратных скобках указано авторство названия.

Использованы системы: Гуленко в ее современном виде, Шульмана по [35], Мегедь и Овчарова по [21], Слинько по [27], Филатовой по [30, 31], и некоторые другие.

Кроме того, по просьбе Шульмана был рассмотрен и современный вариант его системы, куда были внесены некоторые изменения. Для удобства, более поздний вариант будет расположен после более раннего (изложенного в [35]).

Наиболее удачные названия (с моей точки зрения) выделены жирным наклонным шрифтом.

Интуитивно-логический экстраверт (ИЛЭ):

Сэнсорно-этический интроверт (СЭИ):

Этико-сенсорный экстраверт (ЭСЭ):

Логико-интуитивный интроверт (ЛИИ):

Этико-интуитивный экстраверт (ЭИЭ):

Логико-сенсорный интроверт (ЛСИ):

Сенсорно-логический экстраверт (СЛЭ):

Интуитивно-этический интроверт (ИЭИ):

Сенсорно-этический экстраверт (СЭЭ):

Интуитивно-логический интроверт (ИЛИ):

Логико-интуитивный экстраверт (ЛИЭ):

Этико-сенсорный интроверт (ЭСИ):

Логико-сенсорный экстраверт (ЛСЭ):

Этико-интуитивный интроверт (ЭИИ):

Интуитивно-этический экстраверт (ИЭЭ):

"Вдохновитель" [Мегедь, Овчаров] - это название лучше передает характеристики ИЭЭ, чем предыдущее, но тем не менее соотносится с более удачным названием "Советчик" так же, как и названия "Идеолог" и "Наставник", т.к. количество представителей типа ИЭЭ, которые могут с полным правом назвать себя "вдохновителями" намного меньше тех представителей, которые могут назвать себя "советчиками".

"Коммуникатор" [Слинько] - см. примечание к аналогичному названию типа ЭСЭ.

"Психолог" [использовано Д. Лытовым на сайте http://socioniko.narod.ru] - см. примечание к названию типа ЭИИ.
"Инициатор" [Филатова] - это название мне непонятно. По идее автор хотела передать то, что он что-то начинает, но вот что - название не отражает.

Сенсорно-логический интроверт (СЛИ):

Выводы:

1). Итак, при ближайшем рассмотрении, проблема обозначений оказывается совсем не такой простой, какой может показаться сначала, и какой ее представляют некоторые исследователи (см., например, [29]). Не является она также и несущественной или пустяковой по своей важности для соционики, поскольку, как оказалось, от выбора названий зависит очень многое - начиная от эмоциональной реакции человека, только познакомившегося с соционикой и до понимания друг друга ее последователями, от ее имиджа у представителей смежных наук до перспектив и темпов ее развития. Не исключено также, что именно неудачные названия станут тем дополнительным стимулом, который повернет развитие соционики вспять, сменяя прогресс примитивизацией и деградацией, и некоторые признаки этого явления уже можно заметить, в частности, среди неспециалистов, активно пропагандирующих соционику. Таким образом, от решения этой проблемы зависит будущее соционики, в том числе ближайшее.

2). Проведенная автором попытка классификации систем обозначений позволила выделить и обобщить два различных по своей природе их класса: формулы и названия. Анализ этих двух классов приводит к пониманию их равной ценности для соционики, и естественным образом дает предназначение, каждого из них: в то время как общение при помощи формул позволяет осуществлять наиболее эффективную коммуникацию между профессионалами, названия сильно помогают новичкам освоить такую обманчиво простую внешне, но очень сложную по своей сути дисциплину. Также важно отметить, что любой непродуманный перекос в предпочтении любого из двух классов обозначений в сложившихся условиях ведет к неправильному развитию соционики, либо превращая ее в малопонятный сверхсложный инструмент (непризнанных) гениев, либо упрощая до такой степени, что рассчитывать на ее правильное понимание и помощь в реальной жизни уже не приходится.

3). Исторический экскурс позволил выделить достаточно много предложенных систем обозначений для соционических типов, сформировавшихся до сегодняшнего дня, однако приходится констатировать, что лишь несколько имеют сколь либо заметную известность и применение. Такое положение вещей можно объяснить тем, что существующие системы не удовлетворяли многих исследователей, которые пытались исправить положение вещей, но продукты их "усовершенствований" оказывались в большинстве случаев еще менее удобными для практического применения. Также можно констатировать, что попытки предложить систему, которую можно будет применять в любых условиях, и которая устроит всех, или хотя бы абсолютное большинство социоников, почти наверняка обречены на провал.

4). Сравнение наиболее двух самых распространенных систем обозначений А. Аугустинавичюте и В. Гуленко, как формульных, так и названий, подтвердило это предположение, поскольку выделились как достоинства, так и недостатки у каждой из них. Однако их природа различна: если в случае формул количество и качество положительных и отрицательных сторон соизмеримо у систем А. Аугустинавичюте и В. Гуленко, что позволяет свободно пользоваться ими обеими в зависимости от предпочтений исследователя без негативных последствий, то в случае системы псевдонимов именно ее многочисленные и серьезные недостатки ведут к большинству из тех нежелательных и вредных явлений в соционике, которые описаны выше. Таким образом, система функционально-ролевых названий В. Гуленко является гораздо более привлекательным выбором с точки зрения развития соционики, как науки.

5). Даже в рамках функционально-ролевой системы возможно различное ее наполнение названиями, что демонстрируют ряд модификаций оригинальных названий В. Гуленко другими социониками. Критерии же наполнения могут быть совершенно различными в зависимости от того, для чего и как будут применяться названия, и от личных взглядов автора на социотипы. Таким образом, еще раз подтверждается мысль о том, что невозможно создать одну систему названий, годную на "все случаи жизни", и удовлетворяющую всех и в любых условиях.

6). Из представленных систем названий система Гуленко на данный момент - наиболее сбалансированная для повседневного применения, пусть она не идеальна, пусть отдельные названия нуждаются в корректировке - но лучшей системы не предложил пока никто. Таким образом, для решения задачи создания универсальной приемлемой для всех системы названий в качестве основы необходимо взять именно ее, а не пытаться начинать с начала придумывать новые системы. А для работы над этим вопросом лучшим решением было бы собрать за круглый стол ведущих специалистов-социоников с целью создания рабочей группы.

Благодарности

Автор выражает благодарность В. Гуленко и Д. Лытову за ценные замечания и плодотворную дискуссию по теме представленной работы.

Литература.

1. Алексеев А.А., Громова Л.А. Психогеометрия для менеджеров. - Л., Знание, 1991. - 164 с.
2. Аугустинавичюте А. Комментарий к типологии Юнга и введение в информационный метаболизм - Рукопись, 1982 // СМиПЛ, 1995, № 2
3. Аугустинавичюте А. Модель информационного метаболизма // Соционика, ментология и психология личности", 1995, №1; первая публикация: Informacinio metabolismo modelis // Mokslas ir technika, Vilnius, 1980, № 4.
4. Аугустинавичюте А. О дуальной природе человека - Рукопись, 1983 // СМиПЛ, 1996, № 1-3, также Аугустинавичюте А. О дуальной природе человека. - К.: Издательство Международного института соционики, 1992. - 40 с.
5. Аугустинавичюте А. О символах. Смысловое содержание символов, используемых в соционике // СМиПЛ, 1998, № 2.
6. Аугустинавичюте А. Письма и заметки. Письмо № 1. // Аугустинавичюте А. Соционика: Психотипы. Тесты / Сост. Л. Филиппов. - СПб: Terra Fantastica, 1998. - 416 с.
7. Аугустинавичюте А. Теория интертипных отношений - Рукопись, 1983 // СМиПЛ, 1997, № 5
8. Букалов А.В., Бойко А.Г. Соционика: тайна человеческих отношений и биоэнергитика. К.: Редакция газеты "Соборна Україна", 1992. - 80 с.
9. Гуленко В.В. Как называть социотип? // СМиП;27. Слинько О. Б. "Люди в вашем деле". - K., "Трамвай", 1996
10. Тихонов А.П. Соционика и типоведение - экстравертный и интровертный пути развития теории К.Г.Юнга // СМиПЛ, 1998, № 5.